Язык Гоголя, принципы его стилистики, его сатирическая манера оказала неоспоримое влияние на развитие русского литературно-художественного языка с середины 30-х годов. Благодаря гениальности Гоголя, стиль разговорно-бытовой речи был освобожден от "условных стеснений и литературных штампов" , подчеркивает Виноградов.
Необыкновенный, удивительно естественный язык Гоголя, его юмор действовали опьяняющим образом, отмечает Виноградов. На Руси появился абсолютно новый язык, отличающийся своей простотой и меткостью, силой и близостью к натуре; обороты речи, придуманные Гоголем, быстро вошли во всеобщий обиход, продолжает Виноградов. Великий писатель обогатил русский язык новыми фразеологическими оборотами и словами, взявшими начало от имен гоголевских героев.
Виноградов утверждает, что Гоголь свое главное предназначение видел в "сближении языка художественной литературы с живой и меткой разговорной речью народа" .
Одной из характерных черт стиля Гоголя была способность Гоголя умело смешивать русскую и украинскую речь, высокий стиль и жаргон, канцелярский, помещичий, охотничий, лакейский, картежный, мещанский, язык кухонных рабочих и ремесленников, вкрапляя архаизмы и неологизмы в речь, как действующих лиц, так и в авторскую речь.
Виноградов отмечает, что жанр самой ранней прозы Гоголя носит характер стилистики школы Карамзина и отличается высоким, серьезным, патетическим повествовательным стилем. Гоголь, понимая ценность украинского фольклора, очень хотел стать "подлинно народным писателем" и старался вовлечь разнообразную устную народную речь в русскую литературно-художественную повествовательную систему.
Писатель связывал достоверность передаваемой им действительности со степенью владения классовым, сословным, профессиональным стилем языка и диалекта последнего. В результате язык повествования Гоголя приобретает несколько стилистических и языковых плоскостей, становится очень неоднородным. гоголь литература речь
Русская действительность передается посредством соответствующей языковой среды. Вместе с тем выявляются все существующие семантические и экспрессивные оттенки официально-делового языка, которые при ироничном описании несоответствия условной семантики общественно-канцелярского языка с действительной сущностью явлений выступают довольно резко.
Стиль просторечия у Гоголя переплетается с канцелярским и деловым стилем. В. Виноградов находит, что Гоголь стремился ввести в литературный язык просторечие разных слоев общества (мелкого и среднего дворянства, городской интеллигенции и чиновничества) и посредством смешения их с литературно-книжным языком найти новый русский литературный язык.
В качестве делового государственного языка в произведениях Гоголя Виноградов указывает на переплетение канцелярской и разговорно-чиновничьей речи. В "Записках сумасшедшего" и в "Носе" канцелярско-деловой стиль и разговорно-чиновничья речь используются Гоголем гораздо больше, чем другие стили просторечия.
Официальный деловой язык связывает воедино разнообразные диалекты и стили у Гоголя, который одновременно пытается разоблачить и удалить все ненужные лицемерные и фальшивые формы выражения. Порой Гоголь, для показания условности какого-либо понятия, прибегал к ироническому описанию содержания, вкладываемого обществом в то или иное слово. Например: "Словом, они были то, что называется счастливы"; "Более не находилось ничего на сей уединенной или, как у нас выражаются, красивой площади" .
Гоголь считал, что литературно-книжный язык высших классов был болезненно поражен заимствованиями из иностранных, "чужеземных" языков, невозможно найти иностранные слова, которые бы могли описать русскую жизнь с той же точностью, что слова русские; в результате чего некоторые иностранные слова использовались в искаженном смысле, некоторым приписывался иной смысл, в то время как некоторые исконно русские слова безвозвратно исчезали из употребления.
Виноградов указывает на то, что Гоголь тесно связывая светский повествовательный язык с европеизированным русско-французским салонным языком, не только отрицал и пародировал его, но и открыто противопоставлял свой стиль повествования языковым нормам, соответствовавшим салонно-дамскому языку. Кроме того, Гоголь боролся и со смешанным полуфранцузским, полупростонародным русским языком романтизма. Гоголь противопоставляет романтическому стилю стиль реалистический, отражающий реальную действительность более полно и правдоподобно. По мнению Виноградова, Гоголь показывает противостояние между стилем романтического языка и будничностью, которую может описать лишь натуралистический язык. "Образуется смесь торжественно - книжного с разговорным, с просторечным. Сохраняются синтаксические формы прежнего романтического стиля, но фразеология и строй символов, сравнений резко отклоняются от романтической семантики" . Романтический стиль повествования не исчезает целиком и полностью из языка Гоголя, он смешивается с новой семантической системой.
Что касается национально-научного языка - языка, который, по мнению Гоголя, призван быть всеобщим, национально-демократическим, лишенным классовой ограниченности, то писатель, как отмечает Виноградов, был против злоупотребления философского языка. Гоголь видел особенность русского научного языка в его адекватности, точности, краткости и объективности, в отсутствии необходимости приукрашивать его. Гоголь видел значимость и силу русского научного языка в уникальности самой природы русского языка, пишет Виноградов, писатель считал, что подобного русскому не существует языка. Источники русского научного языка Гоголь видел в церковнославянском, крестьянском и языке народной поэзии.
Гоголь стремился включить в свой язык профессиональную речь не только дворянского, но и буржуазного сословия. Придавая огромное значение крестьянскому языку, Гоголь пополняет свой словарный запас, записывая названия, терминологию и фразеологию принадлежностей и частей крестьянского костюма, инвентаря и домашней утвари крестьянской избы, пашенного, прачечного, пчеловодческого, лесоводного и садоводного, ткацкого, рыболовного дела, народной медицины, то есть всего, что связано с крестьянским языком и его диалектами. Язык ремесел и технических специальностей был также интересен писателю, отмечает Виноградов, как и язык дворянского быта, увлечений и развлечений. Охотничий, картежно-игрецкий, военный диалекты и жаргон привлекали пристальное внимание Гоголя.
Особенно пристально наблюдал Гоголь за административным языком, его стилистикой и риторикой, подчеркивает Виноградов.
В устной речи Гоголя интересовали, прежде всего, лексика, фразеология и синтаксис дворянско-крестьянского просторечия, разговорный язык городской интеллигенции и чиновничий язык, указывает Виноградов.
На взгляд В. Виноградова характерен интерес Гоголя к профессиональному языку и говорам торговцев.
Гоголь стремился найти пути реформирования взаимоотношений между современным ему литературным языком и профессиональным языком церкви. Он вводил в литературную речь церковную символику и фразеологию, отмечает Виноградов. Гоголь считал, что введение элементов церковного языка в литературный привнесет жизнь в закостенелый и лживый деловой и чиновничий язык. .
Художественные особенности в творчестве Гоголя
ВВЕДЕНИЕ
Принципиально важную роль в формировании человека XXI века, который будет участвовать в процессе развития цивилизованного сообщества людей, играет литература как особый вид искусства. Она заполняет духовную нишу, отвечая за внутренние запросы личности. Именно литература формирует индивида, способного решать творческие задачи, устремленного к поиску. Соответственно возрастает требование к читателю, качеству чтения. Как известно, читательская деятельность - это умение "собрать воображаемое целое смысла, не устраняя его сложности и не отстраняясь от нее" (Х.Л. Борхес).
Творчеству Н.В. Гоголя посвящены многочисленные литературоведческие исследования, накоплен значительный методический опыт, разнообразный по трактовкам и способам осмысления материала. Однако школьники, находясь в поисках "финального смысла", "целостности", по-прежнему сталкиваются с одним мотивом таинственности, пронизывающим все тексты Н.В. Гоголя.
Эстетическая, поэтическая сложность художественного мира писателя XIX века создает при чтении содержательные и стилистические барьеры, без преодоления которых невозможно постичь "парадоксы" творчества Н.В. Гоголя, полный противоречий и очарования внутренний мир. Стилистическая неуравновешенность, метафоричность гоголевского письма в первую очередь настораживают учащихся, забавляют, а иногда вызывают протест и чувство неприятия.
Целью данной курсовой работы является изучение приёмов анализа персонажей пьесы Н.В. Гоголя «Ревизор»
1. Изучить учебно-методическую литературу по данной теме.
2. Проанализировать проблему пьесы «Ревизор».
3. Рассмотреть и охарактеризовать персонажей пьесы «Ревизор».
4. Сделать выводы по изученной теме и дать рекомендации.
5. Составить план-конспект урока литературы в 8 классе по пьесе «Ревизор»
Исследование художественных особенностей творчества писателя В.Н. Гоголя
Характеристика особенностей творчества Н.В. Гоголя в работах российских учёных
Появление творчества Гоголя было исторически закономерно. В конце 20-х -- начале 30-х годов прошлого века перед русской литературой возникали новые, большие задачи. Быстро развивавшийся процесс разложения крепостничества и абсолютизма вызывал в передовых слоях русского общества все более настойчивые, страстные поиски выхода из кризиса, будил мысль о дальнейших путях исторического развития России. Творчество Гоголя отражало возраставшее недовольство народа крепостни-ческим строем, его пробуждавшуюся революционную энергию, его стремление к иной, более совершенной действительности. Белинский называл Гоголя «одним из великих вождей» своей страны «на пути сознания, разви-тия, прогресса».
Искусство Гоголя возникло на основании, которое было воздвигнуто до него Пушкиным. В «Борисе Годунове» и «Евгении Онегине», «Медном всаднике» и «Капитанской дочке» писатель совершил величайшие открытия. Поразительное мастерство, с каким Пушкин отразил всю полноту современной ему действительности и проникал в тайники душевного мира своих героев, проницательность, с какой в каждом из них он видел отражение реальных процессов общественной жизни, глубина его исторического мышления и величие его гуманистических идеалов -- всеми этими гранями своей личности и своего творчества Пушкин открыл новую эпоху в развитии русской литературы, реалистического искусства.
Гоголь был убежден, что в условиях современной ему России идеал и красоту жизни можно выразить, прежде всего, через отрицание безобразной действительности. Именно таким было его творчество, в этом заключалось своеобразие его реализма[ Машинский С.И. Художественный мир Гоголя - М.:Просвещение, с.5.].
Из всего многообразия литературы о Гоголе, созданной русскими литераторами (эмигрантами первой волны), наиболее значимы книги К.Н. Мочульского «Духовный путь Гоголя» (1934), профессора протопресвитера В.В. Зеньковского «Н.В. Гоголь» (1961) и В.В. Набокова «Николай Гоголь» (1944).
Они во многом определили гоголеведческую мысль не только на Западе, но и в России. Наряду с этими исследованиями есть целый ряд менее объемных трудов, которые также внесли свой вклад в изучение жизни и творчества великого русского писателя. Это работы С.Л.Франка, протоиерея Г.В. Флоровского, И.А. Ильина, Д.М. Чижевского, П.М. Бицилли, В.Н. Ильина. Назовем еще публикации В.К. Зайцева, В.Ф. Ходасевича, А.М. Ремизова, Г.И. Газданова, Г.А. Мейера, Ю.П. Анненкова, А.Л. Бема, Р.В. Плетнева, игумена Константина (Зайцева) -- статьи, в которых имеются полезные для науки о Гоголе наблюдения. Заметим, что почти все писавшие о Гоголе в эмиграции как одним из важнейших источников пользовались книгой В.Вересаева «Гоголь в жизни» (1933), которая при всех своих достоинствах не содержит документов в необходимой полноте[ Воропаев В. Гоголь в критике русской эмиграции. - с.19.].
В основание своего исследования «Духовный путь Гоголя» (Париж: YMCA-Press, 1934; 2-е изд., 1976; переизд. в кн.: Мочульский К. Гоголь. Соловьев. Достоевский. -- М., 1995) К.В.Мочульский положил слова писателя, высказанные в письме матери в 1844 году: «Старайтесь лучше видеть во мне христианина и человека, чем литератора». Считая Гоголя не только великим художником, но и учителем нравственности, христианским подвижником, Мочульский ставит целью своего исследования оценку религиозного подвига писателя. Говоря о детстве Гоголя, автор делает ряд замечаний, касающихся в первую очередь особенностей его духовного облика. «Гоголь не принад-лежал к тем избранным, которые рождаются с любовью к Богу, -- пишет Мочульский, -- патриархальная религиозность, окружающая его детство, осталась ему чуждой и даже враждебной. Вера должна была прийти к нему другим путем, не от любви, а от страха» (К. Мочульский «Гоголь. Соловьев. Достоевский»). Из этого положения исследователь делает вывод: «В душе Гоголя первичны переживание космического ужаса и стихийный страх смерти...»[ Воропаев В. Гоголь в критике русской эмиграции. - с.18.]
Творчество Гоголя обусловлено социально. Взгляды его формировались в среде мелкопоместных дворян, теснимых и «сверху» и «снизу»: «сверху» -- крупными феодалами, которые, относились к своим едва ли не разоряющимся собратьям по сословию высокомерно, а порою и просто глумливо (вспомним Пушкина, его Дубровские и Троекуров). Отсюда же, «сверху», надвигалась на злополучных мелких помещиков и грозная новь какой-никакой индустрии. Но там, «наверху», в труднодоступной для мелкого помещика общественной сфере сосредоточилось и высокое просвещение, там осваивались сокровища мировой философии, мирового искусства. Там подвизался пушкинский Троекуров, но там же, даже еще повыше были князья Трубецкие, князья Волконские -- лидеры декабристов. Мелкий помещик вглядывался в жизнь «верхов» и пытливо, и озабоченно, и с опаской, и с естественным желанием усвоить у этих «верхов» то лучшее, чем они обладали, состязаться с ними на равных. А «снизу» -- крестьяне, ропот которых в разных формах и в разной степени тревожил его, страшил или толкал к наивным попыткам примирить всех и вся[ Турбин В.Н. Герои Гоголя.- Москва «Просвещение»,1983. - с.22.].
Но и мелкий помещик был необходим истории нашей; и необходимость эта возникала как раз из промежуточности его положения в обществе. Пребывая, если можно так выразиться, «внизу верхов», он жил и «вверху низов». Как бы то ни было, а до него долетали лучи духовных богатств, которыми обладали «верхи» При этом мелкий помещик, в отличие от собрата своего, горожанина, аристократа общался с народом непосредственно, ежедневно. Голос народа, заветы народной мысли не были для него отвлеченностью. Народ в его глазах представал в лице тех 20--30 «душ», которые кормили его и которых как бы то ни было кормил и он, которые составляли его состояние и за которых он отвечал перед собой и перед империей. Сложный сельскохозяйственный цикл, годичный и суточный круговорот солнца, непогодь или вёдро и связанные с ними упования и трагедии -- все это мелкий помещик переживал так же, как испокон веков переживал и народ. Близость к первоприродному и изначальному в человеческой жизни делала его мир очень простым. В этой простоте и была заложена недюжинная духовная сила[ Турбин В.Н. Герои Гоголя.- М.: Просвещение, 1983.- с.23.].
Чем больше сложностей вокруг нас, тем ближе нам Гоголь. Тем яснее красота и глубина его простоты, которая день ото дня становится актуальнее.
Изначальна семья. Счастье тем, у кого она большая и дружная; худо тем, у кого ее нет. Но даже если ее почему-то и нет, какая-то, пусть и самая маленькая семья, возникшая и тут, же исчезнувшая, не сумев себя сохранить, родила нас на свет. И вокруг нас -- семьи: в природе, в обществе. И не мыслить себя в составе какой-то семьи мы просто не можем.
Изначален, наконец, наш сосед. Он изначален и сейчас, потому что сосед сопровождает нас от места рождения до места последнего нашего успокоения: мы едва родились, а рядом с нами уже положили этого-то, и был это наш первый сосед, потом поневоле нами забытый. А в сознательной на-шей жизни? Дружба соседей, вражда между ними, любовь соседа к соседке. Соседство мальчиков-школьников в Царскосельском лицее, скорбное соседство узников в царских тюрьмах и крепостях, настороженное соседство помещиков в разновеликих землевладениях, соседство крестьян на селе -- неисчислимый клубок соседств. Соседство -- тоже конкретно-историческое явление, социальное содержание здесь очень изменчиво; но сам факт соседства, сама необходимость его для человека имеет непреходящий характер.[ Там же, с.34.]
В будничной жизни смех живет в разных качествах. Когда человек предает себя жизни духа -- «умирает в нем смех». Искусство -- дело душевное. Гоголь «пронизан душевностью» не только в художественных произведениях, но и когда касается «вопросов морально-религиозных». В его распоряжении два основных средства -- «фантастика и смех». Порываясь к духовному, Гоголь рвет «рамки искусства, не вмещаясь в них». Идет «поединок между "поэтом" и "моралистом"». «Беззаботен гоголевский смех, беспечна гоголевская фантастика. Но как много уже содержит в себе и как многому учат даже и этот смех и эта фантастика». В плане душевном гоголевский смех уже отчасти обладает «великой религиозно-моральной силой, неизменно большей, чем гоголевская фантастика». Объясняя «Ревизора», Гоголь снижает силу «учительности» своего смеха, придавая ему функции «религиозно-окрашенного высшего морального суда». В церковно-христианском сознании роль сатиры, смеха -- ничтожна. «Искусство человеческое, как бы оно убедительно ни гово-рило о небесном, как бы привлекательно оно ни живописало, земным остается. В лучшем случае оно лишь подводит человека к духовному миру». Гоголь «до предела доводит наблюденную им пошлость жизни -- и примиряет с ней читателя. По крайней мере -- пока читатель находится под обаянием его художественного дара».[ Воропаев В. Гоголь в критике русской эмиграции. - с.19.]
В том, как исторически изменялась оценка произведений Гоголя, просматривается вполне естественная логика. На первом этапе функционирования произведений предметом обсуждения, дискуссий и даже борьбы (демократическая и эстетическая критика) становится то, что выделяет текст на фоне общепринятых литературных норм, и вместе с тем - вопрос о праве творчества на признание, на определенную нишу в литературном пространстве. На следующем этапе внимание читателей перемещается в другую плоскость: выявляются аспекты соотношения творчества с реальной жизнью (галерея воссозданных типов, позиции героев, смысл конфликтов). Одновременно вызвали интерес художественная форма, особенности языка, стиля. Выяснялась сложность, целостность художественного строя произведения: жанровая, стилистическая специфика.[ Есин А.Б. Принципы и приёмы анализа литературного произведения. - М.: Владос,1998.- с.112.
Гоголь начал свою творческую деятельность как романтик. Однако он скоро обратился к критическому реализму, открыл в нём новую главу. Как художник-реалист Гоголь развивался под благотворным влиянием Пушкина. Но он не был простым подражателем родоначальника новой русской литературы.
Своеобразие Гоголя было в том, что он первым дал широчайшее изображение уездной помещичье-чиновничьей России и «маленького человека», жителя петербургских углов.
Гоголь был гениальный сатирик, бичевавший «пошлость пошлого человека», предельно обнажавший общественные противоречия современной ему русской действительности.
Эта социальная направленность Гоголя сказывается и в композиции его произведений. Завязкой и сюжетным конфликтом в них являются не любовные и семейные обстоятельства, а события общественного значения. При этом сюжет у Гоголя служит лишь поводом для/широкого изображения быта и раскрытия характеров-типов.
Глубокое проникновение в суть основных общественно-экономических явлений современной ему жизни позволило Гоголю, гениальному художнику слова, нарисовать образы огромной обобщающей силы.
Имена Хлестакова, Манилова, Коробочки, Ноздрёва, Собакевича и других стали нарицательными. Даже второстепенные лица, выведенные Гоголем на страницах его произведений (например, в «Мёртвых душах»): Пелагея, крепостная девочка Коробочки, или Иван Антонович, «кувшинное рыло»,- обладают большой силой обобщения, типичности. Гоголь подчёркивает в характере героя одну-две наиболее существенные его черты. Часто он их гиперболизирует, отчего образ становится ещё более ярким и выпуклым.
Целям яркого, сатирического изображения героев служит у Гоголя тщательный подбор множества подробностей и резкое их преувеличение. Так, например, созданы портреты героев «Мёртвых душ». Эти подробности у Гоголя преимущественно бытовые: вещи, одежда, жильё героя.
Если в романтических повестях Гоголя даны подчёркнуто живописные пейзажи, придающие произведению определённую приподнятость тона, то в реалистических его произведениях, особенно в «Мёртвых душах», пейзаж является одним из средств обрисовки типов, характеристики героев.
Тематика, социальная направленность и идейное освещение явлений жизни и характеров людей обусловили своеобразие литературной речи Гоголя.
Два мира, изображаемые Гоголем,- народный коллектив и «существователи» - определили основные особенности речи писателя: его речь то восторженна, проникнута лиризмом, когда он говорит о народе, о родине (в «Вечерах», в «Тарасе Бульбе», в лирических отступлениях «Мёртвых душ»),то становится близка к живой разговорной (в бытовых картинах и сценах «Вечеров» или когда повествуется о чиновно-помещичьей России).
Своеобразие языка Гоголя заключается в более широком, чем у его предшественников и современников, использовании простонародной речи, диалектизмов, украинизмов. Гоголь любил и тонко чувствовал народно-разговорную речь и умело применял все оттенки её для характеристики своих героев и явлений общественной жизни.
1) периодическое строение фразы, когда много предложений соединено в одно целое («Тарас видел, как смутны стали казацкие ряды и как уныние, неприличное храброму, стало тихо обнимать казацкие головы, но молчал: он хотел дать время всему, чтобы пообвыклись они и к унынию, наведённому прощаньем с товарищами, а между тем в тишине готовился разом и вдруг разбудить их всех, гикнувши по-казацки, чтобы вновь и с большею силою, чем прежде, воротилась бодрость каждому в душу, на что способна одна только славянская порода, широкая могучая порода перед другими, что море перед мелководными реками»);
2) введение лирических диалогов и монологов (таков, например, разговор Левко и Ганны в первой главе «Майской ночи», монологи - обращения к казакам Кошевого, Тараса Бульбы, Бовдюга в «Тарасе Бульбе»);
3) обилие восклицательных и вопросительных предложений (например, в описании украинской ночи в «Майской ночи»);
4) эмоциональные эпитеты, передающие силу авторского воодушевления, рождённого любовью к родной природе (описание дня в «Сорочинской ярмарке») или к народному коллективу («Тарас Бульба»).
Народно-бытовой речью Гоголь пользуется по-разному. В ранних произведениях (в «Вечерах») её носителем является рассказчик. В его уста вкладывает автор и просторечие (бытовые слова и обороты), и такие обращения к слушателям, которые носят фамильярно-добродушный, свойственный данной среде характер: «Ей-богу, уже надоело рассказывать! Да что вы ду
Характер человека, его социальное положение, профессия - всё это необычайно отчётливо и точно раскрывается в речи персонажей Гоголя.
Сила Гоголя-стилиста - в его юморе. Юмор Гоголя - «смех сквозь слезы»-был обусловлен противоречиями российской действительности его времени, в основном - противоречиями между народом и антинародной сущностью дворянского государства. В своих статьях о «Мёртвых душах» Белинский показал, что юмор Гоголя «состоит в противоположности идеала
жизни с действительностью жизни». Он писал: «Юмор составляет могущественнейшее орудие духа отрицания, разрушающего старое и подготовляющего новое».
Н. В. Гоголь - первый крупный русский писатель-прозаик.
С Гоголем и «гоголевским направлением» обычно связывают расцвет реализма в русской прозе. Для него характерно особое внимание к социальной проблематике, изображение (нередко сатирическое) социальных пороков николаевской России, тщательное воспроизведение социально и культурно значимых деталей в портрете, интерьере, пейзаже и других описаниях;
Реализм Гоголя совершенно особого рода. Некоторые исследователи вообще не считают Гоголя реалистом, другие называют его стиль «фантастическим реализмом». Дело в том, что Гоголь - мастер фантасмагории. Во многих его сюжетах присутствует фантастический элемент. Создается ощущение «искривленной» реальности, напоминающей кривое зеркало. Это связано с гиперболой и гротеском - важнейшими элементами эстетики Гоголя. Многое связывает Гоголя и с романтиками. Но, отталкиваясь от романтических традиций, Гоголь направляет заимствованные из них мотивы в новое, реалистическое русло.
В произведениях Гоголя много юмора. В гоголевском юморе преобладает абсурдное начало. Склонность изображать только смешное и безобразное психологически тяготила писателя, он испытывал чувство вины за то, что показывает толькокарикатурные персонажи. Гоголь неоднократно признавался, что передавал этим героям свои собственные душевные пороки. Особенно остро эта тема звучит, например, в начале главы VII «Мертвых душ». В поздние годы творчества Гоголь переживал глубокий душевный кризис и был на грани психического расстройства
Реальное в сюжетах Гоголя соседствует с фантастическим на протяжении всего творчества писателя. Но это явление претерпевает некоторую эволюцию - роль, место и способы включения фантастического элемента не всегда остаются одинаковыми.
В ранних произведениях Гоголя («Вечера на хуторе близ Диканьки», «Вий ») фантастическое выходит на передний план сюжета (чудесные метаморфозы, появление нечистой силы), оно связано с фольклором (сказки и легенды) и с романтической литературой.
Одним из «любимых» персонажей Гоголя является «чорт». Различная нечистая сила часто появляется в сюжетах «Вечеров на хуторе близ Диканьки» , не страшном, а скорее смешном виде. В произведениях более позднего периода сильнее чувствуется мистическая тревога автора, ощущение присутствия чего-то зловещего в ми-. ре, страстное желание победить это смехом.
В петербургских повестях фантастический элемент резко отодвигается на второй план сюжета, фантастика как бы растворяется в реальности. Сверхъестественное присутствует в сюжете не прямо, а косвенно, например, как сон («Нос »), бред («Записки сумасшедшего »), неправдоподобные слухи («Шинель»).
Наконец, в произведениях последнего периода («Ревизор», «Мертвые души») фантастический элемент в сюжете практически отсутствует. Изображаются события не сверхъестественные, а скорее странные.
Роль описаний . Гоголь - общепризнанный мастер художественных описаний. Описания в прозе самоценны, их манера и стиль очень выразительны, прежде всего благодаря обилию предметно-бытовых, портретных, языковых и других деталей. Детализация - важный аспект реалистического письма Гоголя.
Образ Петербурга - один из важных мотивов в творчестве Гоголя (он присутствует в сказочной повести «Ночь перед рождеством», в «Ревизоре», в «Повести о капитане Копейкине» из «Мертвых душ»). У Гоголя есть также цикл петербургских повестей, который может служить наиболее характерным примером раскрытия этой темы.
Петербург в повестях Гоголя - фантасмагорический полупризрачный город, в котором странное переплетается с повседневным, реальное - с фантастическим, величественное - с низким.
Одновременно с этим в произведениях Гоголя присутствует глубоко реалистическое видение Петербурга. Чаще всего писатель изображает мир чиновников, их специфические взаимоотношения.
Вечера на хуторе близ Диканьки- первая книга повестей Гоголя. Две ее части появились в 1831-1832 гг. Эта книга об Украине, где в 1809 родился Г. В повестях выражение любви к родному краю, его природе и людям, его истории и народным приданиям. Тема богатой и щедрой украинской природы, среди которой живут герои, играет в книге особую роль, не вполне обычную в повествовательной прозе. Полнота бытия, сила и красота духа свойственны героям писателя. Молодые герои – красивы, жизнерадостны, полны озорства. Эти герои чувствуют себя не просто хуторянами, а «волными казаками», которым свойственно чувство чести и личного достоинства. Гоголь не просто пересказал в своих повестях традиционные сюжеты из народных сказок, он создал новые и оригинальные узоры, как бы продолжил работу народных сказачников, создав книгу, в которой органически объединены литературные и фольклорные традиции, правда и вымысел, история и современность.
Необыкновенный, удивительно естественный язык Гоголя. Язык Гоголя, принципы его стилистики, его сатирическая манера оказала неоспоримое влияние на развитие русского литературно-художественного языка с середины 30-х годов. Благодаря гениальности Гоголя, стиль разговорно-бытовой речи был освобожден от «условных стеснений и литературных штампов» , подчеркивает Виноградов. На Руси появился абсолютно новый язык, отличающийся своей простотой и меткостью, силой и близостью к натуре; обороты речи, придуманные Гоголем, быстро вошли во всеобщий обиход, продолжает Виноградов. Великий писатель обогатил русский язык новыми фразеологическими оборотами и словами, взявшими начало от имен гоголевских героев.
Виноградов утверждает, что Гоголь свое главное предназначение видел в «сближении языка художественной литературы с живой и меткой разговорной речью народа» .
Одной из характерных черт стиля Гоголя, на которую указывает А. Белый, была способность Гоголя умело смешивать русскую и украинскую речь, высокий стиль и жаргон, канцелярский, помещичий, охотничий, лакейский, картежный, мещанский, язык кухонных рабочих и ремесленников, вкрапляя архаизмы и неологизмы в речь как действующих лиц, так и в авторскую речь .
Писатель связывал достоверность передаваемой им действительности со степенью владения классовым, сословным, профессиональным стилем языка и диалекта последнего. В результате язык повествования Гоголя приобретает несколько стилистических и языковых плоскостей, становится очень неоднородным.
Русская действительность передается посредством соответствующей языковой среды. Вместе с тем выявляются все существующие семантические и экспрессивные оттенки официально-делового языка, которые при ироничном описании несоответствия условной семантики общественно-канцелярского языка с действительной сущностью явлений выступают довольно резко.
Гоголь использовал народно-разговорную речь более широко и глубоко, чем все его предшественники. Гоголь мастерски сочетал разнообразные, порой практически противоположные «стилистические элементы русского языка» . Применение им жаргона мелкого чиновничества, дворянства, помещиков и армейских офицеров не только обогатило литературный язык, но и стало средством сатиры в стиле самого Гоголя и его последователей.
При описании духовного мира, поступков героев, быта неизменно оттеняются характерные особенности речи, дополняющие и уточняющие различные стороны изображаемого. Речь является самораскрытием героя.
Так описывает автор директора, отца Софи, человека, набитого грошовым честолюбием: «… очень странный человек. Он больше молчит. Говорит очень редко; но неделю назад беспрестанно говорил сам с собою: «Получу или не получу?» Возьмет в одну руку бумажку, другую сложит пустую и говорит: «Получу или не получу?» .
Одна из характерных примет гоголевской поэтики состоит в том, что о серьезном писатель любит говорить как бы невзначай, шутя, юмором и иронией словно желая снизить важность предмета. На этом приеме основаны и многие повести из петербургского цикла, в частности «Записки сумасшедшего» .
Уже в первых своих повестях Гоголь изображает народ через реалистическую атмосферу народно-бытового языка, поверий, сказок, пословиц и песен.
Так в «Записках сумасшедшего» встречаются элементы русского народного творчества: «Дом ли мой синеет вдали? Мать ли моя сидит перед окном? Матушка, спаси твоего бедного сына! Урони слезинку на его больную головушку! Посмотри, как мучат они его! Прижми ко груди своей бедного сиротку! Ему нет места на свете! Его гонят! Матушка! Пожалей о своем больном дитятке!..» .
Гоголь хотел найти новые методы и средства «образной выразительности», стремился к «конкретному, выразительному, насыщенному жизненными красками и подробностями, образно-экспрессивному устному повествованию» .
Важную роль, на взгляд Виноградова, играл для Гоголя принцип метафорического одушевления. Кроме того, Гоголь все больше использует характерные для устной народной речи слова и образы, приводит в соответствие «словесную ткань» повествования образу рассказчика, описывает ход действий последовательно и придает языку субъективный характер, пишет Виноградов .
В «Записках сумасшедшего» рассказчик более персонифицирован, подчеркивает Гуковский. Он не просто рассказчик, а автор, писатель, говорящий о себе и обращающийся к своему читателю, и этот писатель - не просто писатель, это Гоголь. Рассказчик делится с читателем подробнейшим описанием привычек и отдельных моментов жизни героев и их родственников, выступая, таким образом, всеведущим.
Язык Гоголя естествененнейшим образом соединяет в себе простоту, емкость и разнообразие живой разговорной речи и язык художественной литературы, русский и украинский языки. Гоголь мастерски использует язык различных общественных слоев и классов, профессиональный язык, жаргон и высокий стиль.
Разнообразие языковых стилей и диалектов мы наблюдаем и у персонажей Гоголя, и в речи рассказчиков. Разница в том, что язык действующих лиц зависит от их классовой принадлежности.
Оригинальность языка Гоголя заключается и в том, что он намеренно использует тавтологию, синтаксическую синонимию, необычные слова и словосочетания, метафорические и метонимические смещения и аллогизм. Писатель нагромождает глаголы и существительные, перечисляет в одном ряду совершенно несовместимые вещи и предметы, и даже прибегает к грамматической неточности выражений.
Широко использует Гоголь в своем творчестве прием тавтологии: «Весь кабинет его уставлен шкафами с книгами. Я читал названия некоторых: все ученость, такая ученость, что нашему брату и приступа нет»; «Ваше превосходительство, - хотел я было сказать, - не прикажите казнить, а если уже хотите казнить, то казните вашею генеральскою ручкою» .
Кулинарно-бытовая лексика включается и в структуру литературно-художественного изложения (авторская речь, раскрывающая оценочную ориентацию реплик персонажа; речь Меджи), приоткрывающего характерную особенность расчетливо-хапужеской натуры Меджи: «Я пью чай и кофий со сливками. Ах, я должна тебе сказать, что я вовсе не вижу удовольствия в больших обглоданных костях, которые жрет на кухне наш Полкан. Кости хороши только из дичи, и притом тогда, когда еще никто не высосал из них мозга. Очень хорошо мешать несколько соусов вместе, но только без каперсов и без зелени; но я не знаю ничего хуже обыкновения давать собакам скатанные из хлеба шарики.Какой-нибудь сидящий за столом господин, который в руках своих держал всякую дрянь, начнет мять этими руками хлеб, подзовет тебя и сунет тебе в зубы шарик. Отказаться как-то неучтиво, ну и ешь; с отвращением, а ешь…» . «Если бы мне не дали соуса с рябчиком или жаркого куриных ножек, то… я не знаю, что бы со мною было. Хорош также соус с кашкою. А морковь, или репа, или артишоки никогда не будут хороши…» .
В стиле Гоголя легко различаются две струи, которые проходят через все его творчество. С одной стороны, речь мерная, закругленная, торжественная. Кажется, ни у кого больше из русских писателей не встретишь такой мерности и торжественности, как у него. Что-то песенное слышится в ритме и оборотах этой речи. С другой стороны, Гоголь не повествует, а декламирует. Тон его повествований не спокойный и размеренный, а порывистый, бурный. Речь его льется широкими лирическим потокам, прерывается восклицаниями, сыплет шутками, впадает в шутовство даже и опять поднимается до пышной лирики.
У Гоголя часто употребляется такой оборот эпической поэзии, не встречающийся у других русских писателей - эпическое сравнение. Сущность оборота заключается в том, что сравнивши описываемую вещь, художник так увлекается предметом, взятым для сравнения, описывает его с такими подробностями, что он уже не поясняет, а заслоняет сравниваемую с ним вещь : «Я прижался к стенке. Лакей отворил дверцы, и она выпорхнула из кареты, как птичка. Как взглянула она направо и налево, как мелькнула своими бровями и глазами…» . «Святители, как она была одета! Платье на ней было белое, как лебедь: фу, какое пышное! А как глянула: солнце, ей-богу солнце!». «Эка машина! Какого народа в нем не живет: сколько кухарок, сколько приезжих! А нашей братии чиновников - как собак, один на другом сидит. Там есть и у меня один приятель, который хорошо играет на трубе» . «Черт возьми, что у него лицо похоже на аптекарский пузырек, да на голове клочок волос, завитый хохолком, да держит ее кверху, да примазывает ее какой-то розеткою, так уже думает, что ему одному все можно» . «Волоса на голове его похожи на сено». «Ай, ай, ай! Какой голос! Канарейка, право канарейка».
Слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами: «фрачишка», «перышко», «дождик», «дрожки», «тихенький», «зонтик».
Французские обороты и отдельные слова встречаются довольно редко: « Софи», «ma chиre», «папа», «Фидель», «экивоки», «дана» приобретают сатирический оттенок.
Зато в языке Гоголя много провинциальных, иногда грубых, но ярких и характерных слов и выражений, как ни у кого больше. Здесь и специфические словечки, вроде: «жид», «рожа», «тряпки», «собачонка», «проклятье», «развалился», «глупый холоп», «волочиться», «свиньи», «дрянной», «мерзкая», «канальство», «грубиян», «болван», «наглец», «враки», «осел», «мерзавцы», «не надуешь!»
Здесь и такие выражения, как: «Проклятая цапля!», «господи боже мой, да скорее страшный суд придет», «проси, хоть тресни, хоть будь в разнужде, - не выдаст, седой черт», «рожа такая, что плюнуть хочется», «попадались на глаза», «да чтоб я не получил жалованья!», «черт возьми», «не расклеил носа», «ведь ты нуль, более ничего», «ни гроша за душою», «плюю на него», «заткнув нос, бежал во всю прыть», «не совсем дурная собою», «любит без памяти», «какой пошлый тон», «начнет, как следет, а кончит собачиною», «мерзкий язык», «ведь у него же нос не из золота сделан», «ералаш поднять», «это коварное существо - женщина», «ходил инкогнито», «ударились в аферу» и т.д.
И наконец, оригинальные пословицы: «Дело подчас так спутаешь, что сам сатана не разберет», «Иной раз метаешься как угорелый», «любовь есть вторая жизнь», «не прибавится третий глаз на лбу», «когда Англия нюхает табак, то Франция чихает».
Гоголь начал свою творческую деятельность как романтик. Однако он скоро обратился к критическому реализму, открыл в нём новую главу. Как художник-реалист Гоголь развивался под благотворным влиянием Пушкина. Но он не был простым подражателем родоначальника новой русской литературы.
Своеобразие Гоголя было в том, что он первым дал широчайшее изображение уездной помещичье-чиновничьей России и «маленького человека», жителя петербургских углов.
Гоголь был гениальный сатирик, бичевавший «пошлость пошлого человека», предельно обнажавший общественные противоречия современной ему русской действительности.
Эта социальная направленность Гоголя сказывается и в композиции его произведений. Завязкой и сюжетным конфликтом в них являются не любовные и семейные обстоятельства, а события общественного значения. При этом сюжет у Гоголя служит лишь поводом для/широкого изображения быта и раскрытия характеров-типов.
Глубокое проникновение в суть основных общественно-экономических явлений современной ему жизни позволило Гоголю, гениальному художнику слова, нарисовать образы огромной обобщающей силы.
Имена Хлестакова, Манилова, Коробочки, Ноздрёва, Собакевича и других стали нарицательными. Даже второстепенные лица, выведенные Гоголем на страницах его произведений (например, в «Мёртвых душах»): Пелагея, крепостная девочка Коробочки, или Иван Антонович, «кувшинное рыло»,- обладают большой силой обобщения, типичности. Гоголь подчёркивает в характере героя одну-две наиболее существенные его черты. Часто он их гиперболизирует, отчего образ становится ещё более ярким и выпуклым.
Целям яркого, сатирического изображения героев служит у Гоголя тщательный подбор множества подробностей и резкое их преувеличение. Так, например, созданы портреты героев «Мёртвых душ». Эти подробности у Гоголя преимущественно бытовые: вещи, одежда, жильё героя.
Если в романтических повестях Гоголя даны подчёркнуто живописные пейзажи, придающие произведению определённую приподнятость тона, то в реалистических его произведениях, особенно в «Мёртвых душах», пейзаж является одним из средств обрисовки типов, характеристики героев.
Тематика, социальная направленность и идейное освещение явлений жизни и характеров людей обусловили своеобразие литературной речи Гоголя.
Два мира, изображаемые Гоголем,- народный коллектив и «существователи» - определили основные особенности речи писателя: его речь то восторженна, проникнута лиризмом, когда он говорит о народе, о родине (в «Вечерах», в «Тарасе Бульбе», в лирических отступлениях «Мёртвых душ»),то становится близка к живой разговорной (в бытовых картинах и сценах «Вечеров» или когда повествуется о чиновно-помещичьей России).
Своеобразие языка Гоголя заключается в более широком, чем у его предшественников и современников, использовании простонародной речи, диалектизмов, украинизмов. Гоголь любил и тонко чувствовал народно-разговорную речь и умело применял все оттенки её для характеристики своих героев и явлений общественной жизни.
1) периодическое строение фразы, когда много предложений соединено в одно целое («Тарас видел, как смутны стали казацкие ряды и как уныние, неприличное храброму, стало тихо обнимать казацкие головы, но молчал: он хотел дать время всему, чтобы пообвыклись они и к унынию, наведённому прощаньем с товарищами, а между тем в тишине готовился разом и вдруг разбудить их всех, гикнувши по-казацки, чтобы вновь и с большею силою, чем прежде, воротилась бодрость каждому в душу, на что способна одна только славянская порода, широкая могучая порода перед другими, что море перед мелководными реками»);
2) введение лирических диалогов и монологов (таков, например, разговор Левко и Ганны в первой главе «Майской ночи», монологи - обращения к казакам Кошевого, Тараса Бульбы, Бовдюга в «Тарасе Бульбе»);
3) обилие восклицательных и вопросительных предложений (например, в описании украинской ночи в «Майской ночи»);
4) эмоциональные эпитеты, передающие силу авторского воодушевления, рождённого любовью к родной природе (описание дня в «Сорочинской ярмарке») или к народному коллективу («Тарас Бульба»).
Народно-бытовой речью Гоголь пользуется по-разному. В ранних произведениях (в «Вечерах») её носителем является рассказчик. В его уста вкладывает автор и просторечие (бытовые слова и обороты), и такие обращения к слушателям, которые носят фамильярно-добродушный, свойственный данной среде характер: «Ей-богу, уже надоело рассказывать! Да что вы ду
Характер человека, его социальное положение, профессия - всё это необычайно отчётливо и точно раскрывается в речи персонажей Гоголя.
Сила Гоголя-стилиста - в его юморе. Юмор Гоголя - «смех сквозь слезы»-был обусловлен противоречиями российской действительности его времени, в основном - противоречиями между народом и антинародной сущностью дворянского государства. В своих статьях о «Мёртвых душах» Белинский показал, что юмор Гоголя «состоит в противоположности идеала
жизни с действительностью жизни». Он писал: «Юмор составляет могущественнейшее орудие духа отрицания, разрушающего старое и подготовляющего новое».
Своеобразие творческой манеры Гоголя отчетливо выявляется как в характере художественных деталей, им воссозданных, так и в способе их отбора. Прозу, например, Пушкина отличает динамическое раскрытие действий героя, событий, в которых он участвует, и на этой основе его психологического облика; художественная деталь в пушкинской прозе является неотъемлемым элементом действующих лиц в их намерениях и поступках, в «событийных» взаимосвязях. Гоголя же интересовала совокупность деталей, выразительно характеризующих душевный строй героя, его социально-бытовую среду, тот тип людей, к которым он принадлежит.
По принципу выделения характерных, запоминающихся деталей построено в «Мертвых душах» описание различных сторон жизненного уклада и психологии героев. В доме Манилова «чего-нибудь вечно недоставало: и гостиной стояла прекрасная мебель, обтянутая щегольской шелковой материей, которая, верно, стоила весьма недешево; но на два кресла ее недостало, и кресла стояли обтянуты просто рогожею; впрочем, хозяин и продолжение нескольких лет всякий раз предостерегал своего гостя словами: «Не садитесь на эти кресла, они еще не готовы...» Ввечеру подавался на стол очень щегольской подсвечник из темной бронзы с тремя античными грациями, с перламутным щегольским щитом, и рядом с ним ставился какой-то просто медный инвалид, хромой, свернувшийся на сторону и весь в сале, хотя этого не замечал ни хозяин, ни хозяйка, ни слуги».
В приведенных примерах мы встречаемся с предметными, «вещными» деталями. Их очень много в «Мертвых душах», и они всегда очень выразительны. Кто не помнит чичиковскую шкатулку, которую он возил с собою повсюду, старательно укрывая ее содержимое от любопытных взоров? Кому из читателей «Мертвых душ» не вспомнится его фрак брусничного цвета с искрой; а его серебряная табакерка, на дно которой были положены две фиалки для запаха, а зажаренная курица, бывшая неизменным спутником его путешествий? С каждым образом соединяется немало таких деталей, остающихся в памяти читателя.
Но Гоголь пользуется не только предметными деталями; он насыщает повествование и деталями иного рода, которые имеют «общее значение». Как замечательно, например, выступает характер Собакевича в том, что в списке проданных им Чичикову мертвых душ оказалась под видом мужчины Елизавет Воробей. Удивительно ярко раскрывает черты характера Ноздрева и такая подробность, как показ им своих владений. «Вот граница!- сказал Ноздрев. - Все что ни видишь по эту сторону, все это мое, ту сторону, весь этот лес, который вот синеет, и все, что за лесом, все это мое».
Художественные детали никогда не были для Гоголя самоцелью, они всегда включаются в повествование не вследствие излишнего интереса писателя к подробностям, а в силу значения их для воплощения идей и образов. Поэтому, несмотря на обилие деталей в «Мертвых душах», повествование не раздробляется на описание незначительных, несущественных предметов, развертывается как изумительно яркий рассказ о человеческих характерах, их отношении к действительности. Изображение отдельных характеров в «Мертвых душах» строго подчинено общему замыслу. Произведение с начала до конца пронизывает единая общая мысль, стройная идейно-художественная концепция, определяющая как самый выбор действующих лиц поэмы, так и обрисовку каждого отдельного образа. Одну из основных внутренних линий первого тома «Мертвых душ» составляет показ во все возрастающей степени ничтожества и пошлости «хозяев жизни».
Нужно скачать сочиненение? Жми и сохраняй - » Своеобразие творческой манеры Гоголя . И в закладках появилось готовое сочинение.УДК 821. 161. 1.09 (092)
В. Мацапура
доктор филологических наук,
профессор кафедры зарубежной литературы
Полтавского госудаственного
университета имени В.Г.Короленко
ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ СТИЛЬ ГОГОЛЯ И ЕГО ХАРАКТЕРНЫЕ
ОСОБЕННОСТИ
Анотація
В. МАЦАПУРА. ІНДИВІДУАЛЬНИЙ СТИЛЬ ГОГОЛЯ І ЙОГО ХАРАКТЕРНІ ОСОБЛИВОСТІ
Проблема вивчення індивідуального стилю Гоголя є однією з складних і недостатньо розроблених у сучасному гоголезнавстві. Автор статті ілюструє думку про синтез романтичних, реалістичних і барокових стильових компонентів у творчості письменника, приділяє увагу таким характерним особливостям гоголівського стилю, як використання прийому одивнення, розгорнутих епічних порівнянь, довгих періодів, а також описовості, деталізації та інших стильових домінант творчості письменника
Ключові слова: стиль, стильова домінанта, метафоричність, гіперболізація, міфологізація, гумор, деталізація, описовість, мова художнього твору.
Аннотация
В. МАЦАПУРА. ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ СТИЛЬ ГОГОЛЯ И ЕГО ХАРАКТЕРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ
Проблема изучения индивидуального стиля Гоголя является одной из сложных и недостаточно разработанных в современном гоголеведении. Автор статьи иллюстрирует мысль о синтезе романтических, реалистических и барочных стилевых компонентов в творчестве писателя, уделяет внимание таким характерным особенностям гоголевского стиля, как использование приёма остранения, развёрнутых эпических сравнений, длинных периодов, а также описательности, детализации и других стилевых доминант творчества писателя.
Ключевые слова: стиль, стилевая доминанта, метафоричность, гиперболизация, мифологизация, юмор, детализация, описательность, язык художественного произведения.
V. MATSAPURA. GOGOL’S INDIVIDUAL STYLE AND ITS CHARACTERISTIC FEATURES
The problem of investigation of Gogol’s individual style is one of the most complicated and insufficiently worked out in modern Gogol-study. The author illustrates the idea of synthesis of romantic, realistic and baroque style components in the writer’s creative work and pays attention to such characteristic peculiarities of Gogol’s style as making use of "detachment" device, extended epic simile, long periods as well as descriptiveness, detailed elaboration and other style dominants of the writer’s creative work.
Key words: style, style dominant, metaphors, hyperbole, mythologization, humor, detailed elaboration descriptiveness.
Проблема изучения гоголевского стиля является одной из наиболее сложных и недостаточно разработанных в современном гоголеведении, несмотря на наличие работ И.Е. Мандельштама, А. Белого, В.В. Виноградова, В.Ф. Переверзева и других исследователей. Не претендуя на окончательное решение данной литературоведческой проблемы, попытаемся определить некоторые характерные особенности индивидуального стиля Гоголя. Как справедливо заметил Б.М. Эйхенбаум, "в науке важны не только решения вопросов, важна их постановка. Решения далеко не всегда бывают окончательными и безошибочными (даже в математике), между тем как иная постановка вопроса приводит к новым научным наблюдениям" .
В то время, когда Гоголь вступил в литературу, в ней уже утвердился и господствовал стиль, которому свойственны гармония, простота, естественность и размеренность. Такой стиль принято называть классическим. Наиболее ярким его представителем был Пушкин, творчество которого характеризовалось лаконизмом и простотой. На фоне пушкинского стиля гоголевский стиль казался дисгармоничным. Произведения Гоголя поразили современников своей необычностью, нарушением логических и речевых норм.
В полемике вокруг "Вечеров", которая развернулась на страницах периодических изданий, рассматривались вопросы, связанные не только со своеобразием авторского подхода к воплощению мифопоэтического образа Украины, но и с особенностями его стиля. Так, Пушкин, который поддержал начинающего писателя, одним из первых обратил внимание на "неровность и неправильность его слога" . С.П. Шевырев в своём отзыве на "Вечера" хвалил автора за "меткость и верность в выражениях", за то, что его слог "широк, свободен и смел в описаниях малороссийской природы", однако указал и на недостатки стиля писателя ("там, где надобен труд, а в слоге он надобен, мы его не видим") . Другие рецензенты (Н.А. Полевой, О.И. Сенковский) также писали о "неправильности языка" Гоголя, о "промахах и ошибках", встречающихся на страницах его украинских повестей .
Это была закономерная реакция на привычный классический стиль. Однако гоголевский стиль не только утвердился в русской литературе, но и повлиял на дальнейшее ее развитие. Я.Е. Эльсберг справедливо указывал, что ни один индивидуальный стиль не приобретал в русской литературе столь значительного влияния, как гоголевский . Он был положен в основу новых стилевых тенденций, которые нашли отражение в творчестве И.А. Гончарова, Ф.М. Достоевского, И.С. Тургенева и многих писателей, каждый из которых обладал ярким индивидуальным стилем.
Несмотря на огромное количество исследований, посвященных творчеству писателя, однозначного ответа на вопрос о том, каковы черты гоголевского стиля, не существует. Стиль Гоголя и его истоки столь же загадочны, как и сама личность писателя. Каждое из его произведений имеет свои стилевые доминанты. В "Вечерах на хуторе близ Диканьки" доминирует фольклорно-мифологическая образность и юмор, в "Тарасе Бульбе" – стиль народно-песенной поэзии, народной думы, в "Петербургских повестях" – фантастика и гротеск, в "Мертвых душах" – описательность, лиризм и широкий эпический размах, в "Выбранных местах из переписки с друзьями" – высокий проповеднический стиль. Кроме того, к стилевым доминантам гоголевской прозы следует отнести риторичность, приём детализации и разноречие. Однако, несмотря на такое большое количество стилевых доминант, Гоголь принадлежит к тем творцам, которых узнают по "почерку", по манере письма. Очевидно, секрет стиля писателя кроется в его творческой индивидуальности. Когда произносят старый афоризм "стиль – это человек" (известный как формула Бюффона), то имеют в виду, прежде всего, личностные особенности творца, свойственный ему тип художественного мышления, а также особенности мировоззрения, которые находят отражение в стиле.
Современники писателя (П.В. Анненков, А.О. Смирнова-Россет) отмечали свойственное ему умение наблюдать и замечать то, на что не обращали внимания другие. Гоголь умел видеть необычное в обычном. "Чем предмет обыкновеннее, тем выше нужно быть поэту, чтобы извлечь из него необыкновенное и чтобы это необыкновенное было, между прочим, совершенная истина", – писал он в статье "Несколько слов о Пушкине" . Этот синтез обыкновенного и необыкновенного пронизывает всё творчество писателя, являясь особенностью его творческой манеры.
Гоголь любит развёрнутые "остраненные" описания. Например, чёрные фраки на балу ассоциируется у него с мухами на белом сахаре. "Черные фраки мелькали и носились врозь и кучами там и там, как носятся мухи на белом сияющем рафинаде в пору жаркого июльского лета, когда старая ключница рубит и делит его на сверкающие обломки перед открытым окном; <…> воздушные эскадроны мух, поднятые легким воздухом, влетают смело, как полные хозяева, и, пользуясь подслеповатостью старухи и солнцем, беспокоящим глаза ее, обсыпают лакомые куски, где вразбитную, где густыми кучами" . Подобные сравнения уводят в сторону от основного объекта изображения. Размышления о чёрных фраках на фоне белого бального зала и белых женских платьев вызывают странную ассоциацию с мухами на белом рафинаде. При этом о белом фоне, на котором "мелькают" чёрные фраки, ничего не сказано. Чтобы представить этот фон, нужно заставить работать воображение. В этой необычной призме авторского видения – один из секретов гоголевского стиля. Размышляя о границах индивидуального стиля, И.Ю. Подгаецкая не случайно цитирует высказываниие М. Пруста о том, что для писателя, как и для художника, стиль является не проблемой техники, но "проблемой видения" . Благодаря оригинальному, свойственному только ему мировосприятию, Гоголь создавал в своих произведениях новый образ мира.
В своё время В.Ф. Переверзев выделил в наследии писателя раннего периода две стихии: историческую – казацкую и социальную – поместную. Сегодня, говоря о наличии разных стихий в гоголевской прозе периода "Вечеров" и "Миргорода", следует акцентировать внимание на соединении в творчестве писателя, кроме указанных стихий, мифопоэтического и юмористического, возвышенного, лирического и бытового.
Мало кто из писателей до Гоголя пытался объединить в одном произведении возвышенное, лирическое и низменное, бытовое. Никто из его предшественников не уделял столько внимания миру вещей и предметов, которые окружают героя. Гоголь был непревзойденным мастером в изображении быта, а его произведения стали своеобразными "энциклопедиями" украинской и русской жизни. В.Г. Белинский не случайно назвал писателя "поэтом жизни действительной". Черты реалистического стиля в гоголевской прозе нашли наиболее яркое выражение в изображении быта. При этом элементы реализма органично сочетались с элементами романтического стиля, который доминировал в творчестве писателя. Подобный сплав разных стилевых тенденций наблюдался у многих его современников. Однако у Гоголя этот синтез характеризуется необыкновенной свежестью и оригинальностью. Его произведения являются образцами контрапункта стилей и могут быть "прочитаны" в плане их принадлежности к реалистическому, романтическому стилю, а также стилю староукраинского барокко. На барочный характер гоголевского стиля указывали А. Белый, В. Кожинов, А. Терц, П. Михед и другие исследователи. Известно, что Гоголь был знаком с произведениями представителей как высокого, так и "низового" украинского барокко, особенностью которого была его тесная связь с фольклором.
С точки зрения П.В. Михеда, связь с барокко выражалась у Гоголя в стремлении к универсальности и обобщенности отражения действительности, а также в поэтике его произведений. Исследователь выделяет в его творчестве такие черты барокко, как символика, амплитуда высокого и низкого, каламбур, установка на устную речь .
Действительно, условность, контрастность, аллегоричность – неотъемлемые составляющие гоголевского стиля. В стилевой системе писателя нашла отражение непостижимость мира. Особенно ярко это проявилось в раннем творчестве, в частности, в описаниях украинской ночи, Днепра и т.д. Влиянием барочной системы обусловлена в творчестве Гоголя усложненность художественной формы, огромная роль аллегории, гиперболизации, контраста. Очевидно, с барочной эстетикой связана дисгармония художественного мира писателя (эстетика Ренессанса, как известно, характеризовалась гармоничностью).
Во многих произведениях Гоголя угадывается барочная модель мира (космос, микрокосм, макрокосм), экспрессивность, динамизм, обращение к морально-религиозной проблематике. Его описания поражают такой живописностью, которая ассоциируется с одной из центральных идей в эстетике барокко – идеей синтеза искусств.
Влияние барокко сказывается и в построении фразы, которая характеризуется барочной витиеватостью. Сравнивая гоголевскую фразу с "дорической" фразой Пушкина и с "готической" фразой Карамзина, Андрей Белый подчёркивал, что у Гоголя – "ассиметрическое барокко, обставленное колоннадой повторов"; "фраза взорвана, размётанная осколками придаточных предложений, подчинённых главному, соподчинённых между собой". Нарисованная исследователем схема гоголевской фразы напоминает здание с колонными и арками, выстроенное в стиле барокко: "вместо арочной системы Карамзина – система колонн и колонок; вместо гладкой торжественности – барельефная гирлянда народных словечек <…> с полукруглыми дугами вводных предложений…" .
Фраза Гоголя напоминает архитектурный ансамбль необычной формы. Как правило, это большой сложный период. А. Терц сравнивал гоголевскую фразу с дикорастущим лесом, с вулканическим извержением стиля: "фраза, унизанная балконами и перилами придаточных отростков, удаляющимися то и дело от основного ствола, дробящаяся, глядящая на вас сквозь решето неисследимых своих ручейков, завитков, подвесок, фиоритур, громоздкая и одухотворённая разом, непропорционально разросшаяся, сверкающая изломами и поворотами слога…" . Сквозь "архитектурные гиперболы" Гоголя просматривается, по мнению исследователя, преобладающий в его практике стиль барокко.
Характерной чертой индивидуального стиля Гоголя является его смех, который имеет множество оттенков – юмористический, сатирический, иронический, саркастический, каламбурный, приправленный анекдотом и фарсом. М.М. Бахтин указывает на наличие в стиле писателя элементов народной смеховой культуры и называет гоголевский смех "чистым и народно-праздничным". При этом исследователь отмечает, что "положительный", "светлый", "высокий" смех Гоголя, выросший на почве народной смеховой культуры, не был понят" . И если в "Вечерах" смех преимущественно веселый, основанный на комизме ситуаций, то в творчестве зрелого Гоголя господствует сатира и гротеск, "смех сквозь слезы". В целом же феномен "смеха" является одним из основных концептов в художественной концептосфере писателя.
Язык гоголевских произведений (один из наиболее важных элементов стиля) поражает богатством разговорной лексики и разговорных интонаций. Использование лексических, морфологических, синтаксических украинизмов придавало языку произведений Гоголя неповторимую окраску. В. Чапленко выделяет в его раннем творчестве прямые или "сознательные" украинизмы, украинизмы-кальки и "невольные украинизмы", которые образовались вследствие скрещения двух языков – украинского и русского . По наблюдениям И.Е. Мандельштама украинский язык преобладает в произведениях писателя в тех случаях, когда мысль требует выражения настроения. Исследователь считал, что "Гоголь мысленно переводил обороты, слова, буквально применяясь к русской речи" .
Использование украинизмов в произведениях Гоголя выполняло ту же функцию, что и обращение к иностранной лексике в русской романтической литературе, то есть, разрушало стереотипность восприятия. Кроме того, одна из важных функций украинизмов в произведениях раннего Гоголя заключается в создании местного и национального колорита. По подсчётам В. Чапленко, в раннем творчестве писателя насчитывается около 300 прямых или "сознательных" украинизмов : "А что, добродию", "моя галочко, мое серденько", "бедная дытына", "дурна баба", "сынку мой", "воно ще зовсим мала дытына", "дивись, дивись, маты, мов дурна скаче", "бреше сучый москаль", "он бачь, яка кака намалевана" и т.д. Украинский дискурс "живет" в текстах Гоголя благодаря наличию не только отдельных украинских лексем, фраз, эпиграфов, но и народных песен. Например, Гоголь включает в текст повести "Страшная месть" песню "Біжить возок кривавенький…". Кроме прямых украинизмов, он использует стиль украинских народных песен и дум, создавая стилизации под фольклор. Таких стилизаций довольно много в "Страшной мести" и "Тарасе Бульбе". Они узнаваемы в тексте гоголевских повестей, поскольку в них имитируется образность, звукопись, ритмика, повторы, риторические вопросы и восклицания, свойственные украинским историческим песням и думам. Например, имитация стиля исторической песни и думы ощутима в описании битвы в "Страшной мести": "И пошла по горам потеха, и запировал пир: гуляют мечи, летают пули, ржут и топочут кони. От крику безумеет голова, от дыму слепнут очи. <….> Руби, козак! гуляй козак! Тешь молодецкое сердце; но не заглядывайся на золотые сбруи и жупаны! Топчи под ноги золото и каменья! Коли, козак! Гуляй козак! Но оглянись назад…" . В данном примере звучит музыка боя, передаётся его ритм и накал, слышится торжественная интонация. Имитация стиля украинской песни и думы – важная стилевая тенденция прозы раннего Гоголя. Однако, как справедливо утверждает В.Ф. Переверзев, "другая струя, более мощная и широкая, господствует в произведениях из жизни мелкопоместного и чиновничьего круга" . Стилеобразующий фактор – изображение прозы жизни – диктует автору иные интонации, другую ритмомелодику. Я.Е. Эльсберг указывает на то, что стиль писателя насмешливо и пародийно воссоздаёт черты канцелярской, бюрократической, светской, дворянской фразеологии, смешивая её с просторечием и метким народным словом. На фоне пушкинского гармонического стиля это была "поэзия беспорядка", поэзия контрастов и противоречий, нарушения логических норм . Однако здесь присутствует своя гармония, которая проявляется в том, что объект изображения требует определённого языкового оформления и соответствует ему.
Важной особенностью гоголевского стиля является частое обращение к приему остранения, при помощи которого писатель стремится придать образу большую выразительность, включить его в поле неожиданных ассоциаций. В. Шкловский рассматривал "остранение" как прием затрудненной формы, с помощью которого осуществляется "вывод вещи из автоматизма восприятия" .
Одним из способов достижения эффекта остранения в гоголевских произведениях является приём зеркального отражения. В "Ганце Кюхельгартене", "Майской ночи", "Страшной мести" функцию зеркала выполняет зеркальная гладь пруда или реки. При этом пропорции смещаются: "Пленительно оборотилось все // Вниз головой в серебряной воде" . В "Майской ночи" господский дом виден в водах пруда, "опрокинувшись вниз" , а в "Страшной мести" – леса и горы ("Горы те – не горы: подошвы у них нет, внизу их, как и вверху, острая вершина…) .
Страницы гоголевских произведений пестрят эпитетами "дивный", "чудный", "странный". В раннем творчестве доминирует эпитет "чудный", который, по мнению Андрея Белого, относится к излюбленным эпитетам Гоголя ("Чудный город Миргород!", "Чуден Днепр при тихой погоде…" и т.д.). Данный эпитет употребляется в его произведениях в двух смыслах: в прямом – как "дивный" и в переносном – как "чудной", "странный" . Но если в раннем творчестве ощущается сознательное стремление автора представить мир украинской природы как дивный и странный, то в "Мертвых душах" подчёркивается странность созданных писателем героев.
В творчестве раннего и позднего Гоголя остранение имеет свои особенности. В "Вечерах" доминируют такие формы остранения, как метафоризация, использование мотивированной фантастики, имеющей своего "носителя", наличие рассказчиков, принадлежащих к народной среде и т.д. В "Петербургских повестях", изображая завсегдатаев Невского проспекта, Гоголь мастерски использует прием метонимии и синекдохи, а также маску наивного провинциала-рассказчика, недоумевающего "малороссиянина", который сосредоточивает внимание не на исторических достопримечательностях Невского проспекта, а на "батистовых воротничках", "усах чудных", на талиях, "какие вам не снились никогда", на дамских рукавах и т.д. Точка зрения рассказчика является "остраненной", поскольку он выражает мнение человека, принадлежащего к иной социальной и национальной среде. Прием остранения у Гоголя находит разные способы выражения (лексические, композиционные, синтаксические) и проявляется наиболее часто в произведениях с элементами мифологизации.
Гоголь часто использует "остраненное" эпическое сравнение, в котором сравниваются явления или предметы, вызывающие сходные звуковые или зрительные ассоциации. Выше уже приводилось сравнение черных фраков с мухами на рафинаде. Не менее примечательным в первом томе "Мертвых душ" является описание собачьего лая при приближении брички Чичикова к дому Коробочки. Вначале автор сообщает, что "лихие собаки" вместо швейцаров "доложили о нем так звонко, что он поднес пальцы к ушам своим" . Когда бричка въехала во двор, собачий лай усилился. "Между тем псы заливались всеми возможными голосами: один, забросивши вверх голову, выводил так протяжно и с таким старанием, как будто за это получал бог знает какое жалованье; другой отхватывал наскоро, как пономарь; промеж них звенел, как почтовый звонок, неугомонный дискант, вероятно молодого щенка, и все это, наконец, повершал бас, может быть, старик, наделенный дюжею собачьей натурой, потому что хрипел, как хрипит певческий контрабас, когда концерт в полном разливе: тенора поднимаются на цыпочки от сильного желания вывести высокую ноту, и все, что ни есть, порывается кверху, закидывая голову, а он один, засунувши небритый подбородок в галстук, присев и опустившись почти до земли, пропускает оттуда свою ноту, от которой трясутся и дребезжат стекла" . Комический эффект в описании данного эпизода заключается в том, что в нём на уровне звуковых ассоциаций соединяется, на первый взгляд, несоединимое – концерт музыкантов и собачий лай. Проведя множество аналогий и сравнений в одном длинном предложении, автор значительно расширяет границы изображаемого, ему удаётся одновременно изобразить не только лай псов, но и концерт музыкантов.
Стилевой доминантой поэмы Гоголя "Мертвые души" является описательность, преобладание которой в тексте поэмы объяснялось творческими задачами писателя – создать целостный образ России, показать её хотя бы "с одного боку". Для описаний Гоголя характерна монтажная композиция. Например, в описании дороги в одиннадцатой главе "Мертвых душ" используется приём совмещения "моментальных снимков", представленных крупным и общим планом. "И опять по обеим сторонам столбового пути пошли вновь писать версты, станционные смотрители, колодцы, обозы, серые деревни с самоварами, бабами и бойким бородатым хозяином, бегущим из постоялого двора с овсом в руке, пешеход в протертых лаптях, плетущийся за восемьсот верст, городишки, выстроенные живьем, с деревянными лавчонками, мучными бочками, лаптями, калачами и прочей мелюзгой, рябые шлагбаумы, чинимые мосты, поля неоглядные и по ту сторону и по другую, помещичьи рыдваны, солдат верхом на лошади, везущий зеленый ящик с свинцовым горохом и подписью: такой-то артиллерийской батареи, зеленые, желтые и свежеразрытые черные полосы, мелькающие по степям, затянутая вдали песня, сосновые верхушки в тумане, пропадающий далече колокольный звон, вороны как мухи и горизонт без конца…" . Это тоже одно предложение – длинный период, состоящий в гоголевском тексте из 16 строк. Данное описание имеет эпический характер, оно до предела детализировано, в нём соединяется живописная образность ("серые деревни", "рябые шлагбаумы", "зеленые, желтые <…> черные полосы", "зеленый ящик") и звуковые детали – "песня" и "колокольный звон". В одном предложении Гоголь вместил, кажется, все, что мог видеть путник, едущий по русской дороге. Его описание имеет символический характер, поскольку является отражением авторского стремления к энциклопедизму, его желания в немногом отразить многое. При этом точки зрения автора и героя в указанном примере сливаются, поскольку приведенное описание русской дороги плавно переходит в лирическое размышление "Русь! Русь! Вижу тебя из моего чудного, прекрасного далека…" .
Ещё одной стилевой доминантой не только гоголевской поэмы, но и творчества писателя в целом, является детализация. Детали помещичьего и чиновничьего быта выписаны автором так подробно, что создают впечатление полного жизнеподобия. Гоголевский текст поражает количеством деталей предметной изобразительности и таких подробностей, которые могут показаться излишними, однако каждая деталь значима и функциональна в контексте авторского замысла.
Гоголевский стиль ускользает от однозначных определений и характеризуется необыкновенной гибкостью. Символисты (В. Брюсов, А. Белый) писали о Гоголе как об "ирреалисте-символисте" и приводили весомые доказательства в пользу своих утверждений. И. Анненский считал, что гоголевский стиль имеет импрессионистический характер. Ему казалось, что "Гоголь писал пятнами, и, может быть, нигде речь его не проявляла ярче своего гения, как путаясь в своем витийстве и цепляясь о шероховатости своего блестящего фона. Гоголь хватал впечатления, чем мог: и глазами, и ушами, и носом…" . То, что поэт сказал образно – "писал пятнами", действительно отражает важную особенность композиции всей прозы Гоголя, а именно – её монтажный характер. Художественные полотна писателя создавались при помощи монтажа "кадров", то есть сцен, эпизодов, фрагментов описаний, зрительных впечатлений и звуковых образов. И поскольку писатель использовал приём коллажа, каждый фрагмент целостного полотна мог иметь свою стилевую окраску.
Г.О. Винокур называет стиль Гоголя "имитирующим" на том основании, что автор и персонаж сливаются в единое целое в языке персонажа. С.Г. Бочаров, анализируя язык повести Гоголя "Шинель", берет из её текста одно слово – "выисканный" и делает вывод о том, что таким и есть стиль писателя . В целом индивидуальный стиль Гоголя имеет синтетический характер, поскольку соединяет в себе черты, тенденции романтического, реалистического и барочного стилей, а в некоторых случаях и предвосхищает особенности поэтики символизма и импрессионизма.
В изучении гоголевского стиля существует много проблем. В свое время академик В.В. Виноградов, проанализировав работы, связанные с изучением стиля Гоголя, пришёл к выводу о том, что все они имеют общую черту: авторы этих работ не занимаются проблемой генезиса гоголевского стиля, его литературных традиций: "Ни эволюция стилистических форм Гоголя, ни органическое единство его стиля как отражение индивидуального поэтического сознания не раскрыты" .
Своеобразие гоголевского стиля непосредственно связано с его человеческой оригинальностью. Каждое из произведений писателя имеет свои стилевые доминанты. В целом стиль Гоголя можно классифицировать как риторический, орнаментальный. Проза Гоголя имеет поэтический характер, и в этом заключается важная особенность стиля писателя. Проблема изучения гоголевского стиля продолжает оставаться актуальной и требует дальнейших научных изысканий и систематизации материала.
Литература:
1. Анненский И. Эстетика "Мертвых душ" и ее наследье // Анненский И. Избранные произведения / Сост., коммент. А Федорова. – Л.: Худож. лит., 1988. – С. 623–633.
2. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. – М.: Худож. лит., 1975. – 504 с.
3. Белый Андрей. Мастерство Гоголя. – М.: МАЛП, 1996. – 351 с.
4. Бочаров С.Г. О стиле Гоголя // Теория литературных стилей. Типология стилевого развития нового времени. – М.: Наука, 1976. – С. 386–408.
5. Виноградов В.В. Гоголь и натуральная школа // Виноградов В.В. Поэтика русской литературы: Избранные труды. – М.: Наука, 1976. – С. 199–221.
6. Гоголь Н.В. Несколько слов о Пушкине // Гоголь Н.В. Собр. соч.: В 7 т. – Т.4. Статьи. – М.: Худож. лит., 1986. – С. 56–61.
7. Гоголь Н.В. Собрание сочинений: В 7 т. – Т. 5. Мертвые души: поэма / Коммент. С.И. Машинского. – М.: Худож. лит., 1985. – 527 с.
8. Гоголь Н.В. Собр. соч.: В 7 т. – Т.1. Вечера на хуторе близ Диканьки / Коммент. А.Чичерина, Н.Степанова. – М.: Худож. лит., 1984. – 319 с.
9. Мандельштам И. О характере гоголевского стиля. – Гельсингфорс, 1902. – 405 с.
10. Михед П.В. Об истоках художественного мира Гоголя // Гоголь и современность. – К: Изд-во при Киевском гос. университете "Вища школа", 1993. – С. 35–41.
11. Переверзев В.Ф. Творчество Гоголя // Переверзев В.Ф. Гоголь. Достоевский: Исследования. – М.: Советский писатель, 1982. – С. 40–187.
12. Подгаецкая И.Ю. Границы индивидуального стиля // Теория литературных стилей. Современные аспекты изучения. – М.: Наука, 1982. – С. 32–59.
13. Русская критическая литература о произведениях Н.В. Гоголя. Часть 1. Собрал В.Зелинский. Изд.3-е. – М., 1903. – 309 с.
14. Русская литература ХIХ века: Хрестоматия критических материалов / Сост. М.Г.Зельдович, Л.Я.Лифшиц. Изд. 2-е, перераб. – М.: Высшая школа, 1964. – 551 с.
15. Терц Абрам. В тени Гоголя // Абрам Терц. Собр. соч.: В 2 т. – Т.2. – М.: СП "Старт", 1992. – С. 3–336.
16. Чапленко В. Українізми в мові Гоголя. – Авгсбург, 1948. – 28 с.
17. Шкловский В. Искусство как прием // Шкловский В. О теории прозы. – М.: Советский писатель, 1983. – С. 9–26.
18. Эльсберг Я.Е. Стили Пушкина и Гоголя и русская культура // Теория литературных стилей. Типология стилевого развития нового времени. – М.: Наука, 1976. – С. 386– 408.
19. Эйхенбаум Б. Черты летописного стиля в литературе ХIХ века // Б. Эйхенбаум. О прозе: Сборник статей / Сост. и подготовка текста И. Ямпольского. – Л.: Худож. лит., ЛО, 1969. – С. 371–379.
Ключевые слова: Николай Гоголь,критика,творчество гоголя,произведения,читать критику,онлайн,рецензия,отзыв,поэзия,Критические статьи,проза,русская литература,19 век,анализ,вечера на хуторе близ Диканьки,стиль